даже не знаю, что сказать... просто вот сказать захотлелось. женская сущность подвела в очередной раз под монастырь...
Один день из жизни Иветты ДмитриевныЯ смотрела в потолок и прикидывала, сколько может стоит операция по смене пола. А о чем можно думать, когда просыпаешься в шесть часов утра от боли? Тело требовало но-шпы – как минимум и морфия – как максимум, но второго не было, а от первого тошнило так, что я готова была выплюнуть собственный желудок. Ну… за неимением лучшего – одну таблеточку… и попробую дальше баиньки.
- Мать моя женщина! – очередной спазм гладких мышц заставил выгнуться все тело. – Ну за что меня так? Вот блин, господу повезло – один раз повисел на кресте и две тысячи лет все помнят. А мне так каждый месяц и хоть бы одна су… черт! – Еще одна судорога заставила меня поперхнуться собственными словами. - Кстати о маме, - подумалось мне, когда очередная волна боли схлынула, - вот она убеждена, что это мне за отрицание собственной женственности. Ага. Если это пресловутое отрицание заключается в отсутствии у меня пиетета к члену и юбок в гардеробе, то кара слишком жестока. А может это нехилая такая репетиция к родам? Боюсь подумать, что же будет на самом представлении. Хотя некоторые мои знакомые – в том числе и моя мама – это как-то пережили и им, видимо понравилось, так как они еще и на бис выступили. Что-то я увлеклась, пока опять не началось, нужно попробовать заснуть. – Угум, счас! – ответил организм и показал мне, как себя чувствует белье в центрифуге. А мы… а у нас… Врагууу не сдаеееется наш гооооордый «Варяааааг»! пощааааады никтооооо не желааааает!!!
читать дальше***
Проснулась через пару часов. Слабость, голова чугунная, во рту тошнотворный привкус но-шпы. НО НИЧЕГО НЕ БОЛИТ! Нужно срочно поднять себе настроение. Шоколада нет, может в зеркало посмотреть? Что тут у нас сегодня показывают. Темные круги под припухшими глазами, которые и так особой широтой не отличались – спасибо прапрадедушке татарину, - запекшиеся в корку тонкие губы, засаленные, свалявшиеся от пота волосы – хорошо, что они едва достигают до плеч, а то представляю, какая каторга была бы их расчесывать. Красота! Хоть сейчас на конкурс «Мисс-снимаюсь-в-фильмах-ужаса-без-грима-2007». Но чтобы добиться безусловной победы, нужно порепетировать: «Семь днеееей… семь днеееееееей…. Пью!»
Ну ладно, в этом месяце практически отстрелялись – предстоящая неделя мелкого гигиенического неудобства не в счет, раз начало пережила. В душик и можно начинать жизнь заново.
***
Из ванной – Господи! Спасибо тебе за то, что создал ты человека, который придумал душ! – меня выдернул телефонный звонок. На бегу кутаясь в полотенце и поскальзываясь на линолеуме, успеваю схватить трубку на шестом гудке:
- Говорите, Смольный слушает.
- Здравствуй, Ветта, - со спокойно деловой интонацией произносит такой знакомый голос, и сердце пропускает удар. А потом начинает биться сильнее, разгоняя кровь, до такой скорости, что кажется, будто по венам течет жидкая лава. И где-то на кончике языка начинает горчить разочарование, в глубине своей соприкасающееся со злобой и ненавистью.
- Привет, - в годами полируемом движении челюсти размыкаются на удивление легко.
- Как дела? – Голос заводит свою обычную песню, но я не хочу слушать выученную наизусть интонацию «рассудительного занятого человека» и отклоняюсь от своей партии:
- Хорошо, полагаю, как и у тебя. Ты по делу?
- Да, мне необходим телефон Марины Гуриной, она ведь в твоей подгруппе училась? У тебя есть ее координаты?
- Подожди минуту, посмотрю в записной книжке. – Через обещанную минуту диктую телефон. – Все?
- Да, спасибо.
- Не за что. Пока. – И кладу трубку. Не вежливо? А звонить мне после всего что было, а особенно чего не было – вежливо?! Господи, ну когда все это закончится… ну что ж я за человек-то такой! Ну четыре года же уже прошло, пора бы уже начать жить настоящим. И ведь абсолютно счастлива со своей Второй Половиной… правда она – половина – временно живет \ работает в другом городе, но гостевой брак сейчас очень даже в моде, и чувства так сохраняются в живом, а не засушенном виде на гораздо больший срок. Хотя кому я вру! Скучаю я, конечно. А как мне теплого бока моей Половинки ночами не хватает. Ну все, сейчас разревусь от жалости к себе. А все этот звонок! Ууу убила бы! Нет, я правда счастлива… но простить то, что тебя когда-то отвергли… а потом эта дурацкая измена… моей Половинки с моей большой любовью… когда никто ничего не понял, но все сделали вид, что вынесли важнейший урок.
Пойду выпью валерьянки.
На удивление она даже нашлась в холодильнике. Впрочем, ОН – моя гордость! Первая серьезная покупка с тех пор, как я начала зарабатывать сама (честно говоря, это случилось не так давно). Серый двухметровый красавец с отделением для бутылок! Я его люблю почти как свою Личную Жизнь (она же – Вторая Половина). Холю и лелею, правда, заполняемость продуктами – исключительно на уровне любви к искусству, так сказать, из художественных соображений. А проще – у меня там мышь от жалости к себе могла бы повеситься. Зато свои суицидальные наклонности там может реализовать далеко не один отчаявшийся грызун! Причем счеты с жизнью будут сведены с эпическим размахом и всеми удобствами!
***
А валерьянка-то у нас на спирту… так пусть это будет тост! Как раз в голове вертятся недописанные строки:
- Слишком много
между нами было, стало
костью в горле. Еб.
Классный тост получился! Да и стихотворение ничего. Если обозвать хокку и назвать его 17-й слог.
Хорошо пошла! Но удовольствие было грубо прервано телефонной трелью. - Черт, ненавижу телефоны! Ненавижу! Постоянно отрывают от чего-то приятного, чтобы поведать какую-нибудь гадость.
- С добрым утром, Ветточка! – На этот раз жизнерадостный голос моей коллеги по работе менеджера Оли меня явно радует. А может быть, это уже начала действовать валерьянка.
- Это утро вряд ли можно назвать добрым, но я тебя давно знаю, поэтому поверю на слово.
- Ты на работу сегодня планируешь заглянуть?
- А надо? – Конечно, мой вопрос для любого нормального человека звучит кощунственно. Но мне повезло найти исключительно халявную работу – как раз по моим скромным способностям. И эта благодатная нива – должность продажной журналюги в одном многоуважаемом печатном СМИ. Проще говоря, работать – то бишь писать рекламные статьи я могу и дома, и из квартиры выхожу только ради встречи с заказчиком. А на работу прихожу – реже – ради зарплаты, и чаще – ради нахаляву посидеть в Интернете. А вообще мое кредо: работа – не пьяный еж, права качать не будет.
- Ну я так, из вежливости интересуюсь.
- Вообще-то собиралась, - и это была чистая правда, так как у меня скончалось все чтиво, и я собиралась в Интернет, поискать что-нибудь свеженькое на Фэнзине. – Примерно через час приду.
- Ну тогда зайди ко мне, тут один телефонный звонок вырисовывается, но может все обломится. Поэтому я и интересуюсь – не по пути ли тебе на работу.
- Хорошо. Зайду к тебе, как появлюсь. – Кладу трубку, а сама думаю, - Эх, валерьянка – это, конечно, хорошо, но мало. Может устроить себе сегодня день открытых дверей? С обязательным банкетом и выпивкой? - И беру многострадальный телефон, теперь чтобы самостоятельно испортить ни в чем не повинному человеку утро. Хотя какое утро, уже первый час!
- Ленка, привет!
- Привет!
- Я вот тут наконец-то собралась к тебе в гости. А то ты все зовешь, зовешь. А все не иду и не иду. Что ты делаешь вечером?
***
Уходить от девчонок не хочется – веселье как раз в стадии «когда всем очень хорошо, благодаря тому, что алкоголь закончился в бутылке, зато в изрядном количестве булькает в желудке и еще плещется чуть-чуть в бокалах, и уже снаряжается гонец за новой тарой, хотя и без того ясно, что она будет лишней, но нам море по колено, а похмелье будет только завтра!» Но я предпочитаю обычно уходить на этом этапе. Потому что лучше уйти с праздника жизни, чем невзвидеть жизни после праздника. Заказываю такси. Внимание девушки! Совет дня: на утро, следующее за качественным вечерним возлиянием, свое подержанное лицо лучше разглядывать в собственном же зеркале. Этим нехитрым средством достигаются сразу две цели: во-первых, щадятся нервы окружающих, во-вторых, сохраняется это самое лицо, хотя бы во мнении этих самых окружающих. Пусть они запомнят вас обворожительной принцессой, а не бородавчатой жабой.
Таксист – обычный задерганный мужик, который явно в детстве не мечтал о том, чтобы развозить в два часа ночи пьяных журналистов по домам.
- В детстве Вы не хотели стать космонавтом? – Спрашиваю неожиданно для самой себя.
- Нет. – Кинул на меня взгляд в зеркало заднего вида. – Я учился на филолога, потом женился, водку пить начал. Потом бросил. И тридцать лет уже с нелюбимой женой живу…
Я пытаюсь скрасить ему оскомину от созерцания моего обескровленного ежемесячным недомоганием лица и кривящихся в пьяном хихиканье губ. Чтобы избавиться от последнего, закуриваю сигарету из пачки, ценой в половину стоимости поездки до моего дома через весь город. И рассказываю смешные и пошловатые анекдоты. Некоторые даже содержат нецензурную лексику, но из моего опыта возвращения на такси – водителям такие нравятся. Получаю я не так уж и много, просто курю редко. Именно потому, что предпочитаю дорогие сигареты. И еще предпочитаю рассказывать анекдоты, чтобы не думать о сегодняшнем дне. Чтобы вообще не думать.
Впрочем, все это, может быть, просто «та самая» депрессивная доза алкоголя. Потому что работа меня сегодня не напрягла – все срослось весьма удачно. С девчонками посидели тоже очень мило – ни к чему не обязывающий, ненапрягающий треп о личных жизнях и работах, и никаких философских разговоров о планах на будущее. Ну вот, зачем вспомнила. Будущее… откровенно пугает тем, что никаких планов нет. Потому что заработать много-много денег и уехать в кругосветное путешествие – это не планы. Потому что никто не даст мне столько заработать, а у самой коммерческой жилки нет и никогда не прорежется. Потому что никому я со своим филологическим образованием и язвительными принципами не нужна. Потому что отлично знаю, что никогда не дождусь счастливого момента, когда этот мир под меня прогнется – скорее сама раком стану. Да блин, потому что я уже даже, может быть, и не против стать в эту обидную для эго позу, только на хрен это кому надо?!
Господи, о чем только не задумаешься в ту минуту, когда пытаешься вспомнить очередной забавный анекдот для повеселевшего шофера. А уже и не надо вспоминать – доехали.
Поднимаюсь на четвертый этаж, пытаюсь выловить ключи в сумке. Когда-то мое воображение поразила сказка про двух лягушек, упавших в молоко. Одна сложила лапки и утонула, а другая била лапками, пока не сбила масло и не выпрыгнула из кувшина. Я всегда пыталась брать пример именно с этой лягушки, ставшей моим кумиром, видать, на всю оставшуюся. Но не учла, что, у процесса сбивания молока в масло есть промежуточная стадия – сметана. Что влипнуть в нее еще проще, чем утонуть в молоке. Что благоразумные лягушки куда попало не падают. Что масло сбивают, находясь изнутри кувшина, а не в нем. Я еще пытаюсь обманывать себя, что на самом деле, это стратегический план: я, как приличное земноводное, могу долго находиться в жидкости, задерживая дыхание, - я не сложила лапки, я просто отдыхаю на дне и дожидаюсь утра, когда за кувшином придет хозяйка и выкинет меня на фиг.
Я принимаю душ и пытаюсь задержать дыхание – посмотреть, насколько я состоятельна как лягушка. Надолго меня не хватает. И все равно – забьюсь под свое любимое ватное одеяло, и буду дышать до утра.
Ведь, в конце концов, сегодня был довольно удачный день… и кто знает, что может случиться завтра.
-
-
15.10.2008 в 16:05